За легкой тенью лета
Стр. 2
– Александра ушла? – Он положил сметану в тарелку с холодным свекольником, поводил ложкой, чтобы размешалась.
До домработницы ему дела не было, но о чем‑то с женой надо было разговаривать.
– Ушла! – Лика состроила гримаску. – Господи, как с ней тяжело! Молчит, как будто разговаривать разучилась. Папу все время болтовней донимала, мешала ему работать, а мне из нее каждое слово вытягивать приходится. Такое впечатление, что она не за деньги сюда приходит, а одолжение делает. Где она еще такую работу найдет, как у нас! Радовалась бы, что я ее услугами пользуюсь, а она слова цедит, не поймешь, кто из нас хозяйка!
– Найми кого‑нибудь другого, – посоветовал Тихон.
– Кого? – фыркнула Лика и нахмурилась. – Чужого человека я в дом пускать не хочу, а из местных больше нанять некого.
Местными жена называла жителей соседней с дачным поселком деревни. В последние годы деревенские дома массово покупали москвичи, и желающих наняться в домработницы становилось все меньше.
Через открытую дверь из сада залетела оса, Тихон отогнал ее рукой.
Нужно найти повод увидеть Настю. Успокоить, пообещать, что порвет с женой в самое ближайшее время. В последний раз он видел ее неделю назад, удачно вырвавшись в Москву под предлогом необходимости заглянуть в училище. Предлог был настоящим, руководство просило расписаться под некоторыми документами.
Работа в училище была его спасением. Дважды в неделю он вырывался из‑под ласкового гнета жены.
Лика поднялась, поставила пустые тарелки в мойку. Вечером Александра придет, вымоет.
Со спины в шортах и коротком топике Лика еще больше походила на тумбочку. Она и раньше не поражала красотой, но прежде ее неуклюжесть вызывала в нем добрую ласковую жалость, даже, пожалуй, умиление.
Теперь она умиления не вызывала, но заставить себя сказать ей, что он уходит к другой женщине, Тихон не мог. Как не смог бы выбросить неуклюжего щенка на улицу.
Жена подала тарелки со вторым. Все было приготовлено, как он любит. Тихон принялся жевать отбивную и жареную картошку.
– Жуткая жарища! – Лика приподняла стянутые в хвост волосы.
Волосы ее красили. Без пышных мелких кудряшек она была бы совсем неинтересной.
– Включи кондиционер.
– И сидеть дома! – жена укоризненно вытаращила глаза, засмеялась. – Дома можно и в Москве сидеть. Поваляюсь в гамаке.
– Тоже хорошее дело, – улыбнулся Тихон.
Лика прислушалась.
– У тебя телефон звонит.
Теперь и Тихон услышал звонок.
Что делать, если сейчас звонит Настя, он не представлял. Лика может подняться за ним следом, придется лгать, придумывать что‑то на ходу…
Тихон встал, пошел наверх по неудобной лестнице.
Слава богу, звонила соседка Катя.
– Здравствуй, Тихон.
Соседку ему иногда хотелось нарисовать. В ней было что‑то, отличающее ее от современных женщин, Тихон легко мог представить соседку в бальном платье девятнадцатого века. Представить в бальном платье Лику было невозможно.
– Привет! – с облегчением поздоровался он.
– У Лики не отвечает телефон, – словно извиняясь, объяснила соседка. – Мы сегодня приедем. Вам ничего не нужно привезти из Москвы?
– Спрошу у Лики. Если что‑то будет нужно, перезвоню. Спасибо.
– Вчера был день рождения Всеволода Сергеевича…
– Да, – кивнул Тихон. – Мы его вчера помянули.
Тесть умер чуть больше полугода назад. С тех пор Лика с дачи не уезжала.
– До вечера.
– До вечера.
Он быстро посмотрел, не было ли новых сообщений. Слава богу, не было. Рисковать не стал, опять оставил телефон около мольберта.
– Катя, – объяснил он, спускаясь по неудобным ступеням. – Спрашивала, не нужно ли нам что‑нибудь купить. Они с Мишей сегодня приедут. Вспомнила, что у папы был день рождения.
– Ничего себе! – ахнула Лика. Насупилась, словно собиралась заплакать. – Катя считает, что я могла об этом забыть!
– Вряд ли она так думает, – попытался заступиться за соседку Тихон. – Просто вспомнила, и все.
Лика успела поставить на стол блюдо с клубникой. Тихон, не присаживаясь, съел ягоду.
– Пойду еще поработаю, – он снова поднялся по крутым ступеням, вышел на веранду к мольберту.
Новых сообщений в телефоне не было.
1 июля, суббота
Солнце пробивалось сквозь щель между занавесками. Катя, посмотрев на спящего рядом мужа, протянула руку, повернула к себе стоявший на тумбочке будильник. Половина десятого. Уже вчера Миша должен был выйти на работу. Катя уже неделю находилась в отпуске. Успела слетать в Израиль, отвезти сына в гости к бабушке и дедушке и вернуться.
Без Славы было непривычно, пусто.
Катя тихо, стараясь не разбудить Мишу, встала, вышла из спальни. Из окна была видна веранда второго этажа соседского дома. Там у мольберта стоял Тихон.
Вчера Катя соседей не видела. Она и Миша приехали вечером уставшие. Когда поужинали, наведываться к подруге было уже поздно.
Из открытого окна веяло летней свежестью. Она постояла, вдыхая аромат сада.
Тихон скрылся в доме, появился опять.
Катя спустилась вниз, включила чайник. Отсюда соседский дом видно не было, он прятался за ветками разросшихся яблонь.
– Давно встала? – зевая, спустился на кухню Миша.
– Только что, – улыбнулась Катя.
Муж прижал ее к себе. Они немного постояли, обнявшись.
От внезапного острого чувства абсолютного счастья, как ни странно, стало тревожно.
Миша ее отпустил, посмотрел в окно.
– Траву нужно скосить.
– Нужно, – согласилась она.